Прощение
10:21, 17 окт 2012
Чёрный столб жирного удушливого дыма поднимался над руинами кланового поместья. Багровое зарево пожара раскрасило в кровавые тона остатки построек, придавая картине сюрреалистический вид. Я очнулась, было очень темно, сыро, чудовищная тяжесть давила сверху. Пытаясь понять, где нахожусь, я пошевелила головой, приступ дикой боли, впившейся в мозг, вернул мне память. Хотя, видит бог, я предпочла бы никогда не вспоминать кошмар последних дней. Да и то, что я осталась жива, скорее наказание, чем награда…
Мы проиграли в этой войне и все, что нам оставалось, это принять последний бой.
Последний бой у старой цитадели
На башне, что нависла над обрывом
Собрались те, кто в битве уцелели
И попрощались молча, торопливо
И на краю, спиной упершись в небо
Плечом к плечу мы в строй последний встали
И друг за другом уходили в небыль
Неся кровавый росчерк острой стали.
Последний бой мы приняли в клановом поместье, надежды уцелеть не было, все мы слишком опытные воины, чтобы не понимать этого. Врагов было слишком много, даже для таких бойцов, как мы. Просто хотелось унести с собой как можно больше жизней. Боги войны надолго запомнят этот кровавый пир в свою честь. Надеюсь, они уже приготовили нам тёпленькое местечко в Валгалле. Смерь в бою для любого из нас гораздо лучше смерти от старости. Хотя, такие как мы никогда не успевают постареть.
Оглядываю соклан, все покрыты слоем крови и грязи, последние дни отдыхать было некогда. Ни тени сомнения или страха не видно на лицах, только сосредоточенность и решимость в глазах. Это просто наша работа и мы привыкли её делать хорошо. На ходу проверяю наличие метательных ножей на поясе, верные парные клинки играючи ложатся в ладони. Встаю в строй вместе со всеми. Сокланы недобро косятся в мою сторону, женщин в наших рядах почти нет. Проклятая мужская самоуверенность!!! Даже сейчас они с усмешкой переглядываются и отпихивают меня назад, за свои спины. Я злюсь, но где мне с моими 50кг тягаться с ними, вес которых в доспехе далеко за 100. Знают ведь, стервецы, что я не стану прорубать себе дорогу мечом.
В предрассветном тумане, у кромки леса появилась серая копошащаяся масса, она угрожающе поползла в нашу сторону. Как же их много…
Сшиблись, лязг мечей, первая волна врагов обильно полила кровью землю у ворот. Наших полегло не так много, я даже стала думать, что мы победим, как всегда.
С яростным рычанием нахлынула новая масса нападающих, потом ещё, и ещё…
Я уже сбилась со счёта, сколько всего атак мы отбили, нас осталось мало…
Они защищали меня, защищали до последнего, не выпуская в прямое столкновение. Пока моё оружие арбалет, да метательные ножи. Я смотрю, как они умирают, один за другим и хочется выть от собственного бессилия. Господи, как больно…
Оказывается, боль от ран ничто по сравнению с болью сердца. Нас осталось всего несколько бойцов, освобождаю клинки из ножен, пора и мне собрать жатву смерти. Я с радостью прогуляюсь в Тень, там нет такой боли…
Примечаю вражеского сотника, вот он, мой последний враг, иду на него, не скрываясь. Отталкивая меня, вперед бросается соклан, убивает соперника и смертельно раненый, последним усилием опрокидывает меня на землю, закрывая своим телом. Пытаюсь выбраться, но сверху наваливается ещё кто-то, и я проваливаюсь в милосердную тьму…
Почему мне нельзя было остаться там? Чья жестокая воля вернула меня к жизни? Зачем??? Выбираюсь из-под тел павших. Они еще хранят живое тепло, если бы не чудовищные раны, их можно было бы принять за спящих. Вот только от этого сна им не суждено проснуться…
Последующие несколько дней я очень занята, я предаю земле своих товарищей. Боль ушла, её место занята пустота, у меня больше нет сердца, да и души, наверное, тоже. Я вообще ни в чем не нуждаюсь, даже в еде и сне, мёртвым ничего не нужно. Я теперь мёртвый боец мёртвого клана, физически мое тело еще живет, но сама я погибла в том бою, вместе со всеми.
Сейчас я понимаю, что почти ничего не знала о своих сокланах. Да, мы столько долгих дней засыпали и просыпались вместе, доверяли друг другу жизнь. Я прекрасно знаю, кто какими приемами боя владеет, какие надписи на их любимых клинках и как зовут их питомцев и спутниц. Знаю даже, кто какое ездовое животное предпочитает. Но вот про их жизнь до войны я не знаю ничего. Кто они, откуда родом, сколько им лет и как их зовут? Выбирая путь воина, каждый из нас отрёкся от прежней жизни навсегда, и воинские клички заменили нам имена.
Вот так и получилось, что я знала о них одновременно всё и ничего. На надгробных камнях я выбила воинские имена и примерные даты рождения, дата смерти у всех одна. Напоследок начертила на одном из камней проклятую руну охранения. Не зря я водила дружбу с Отречёнными, правда, не думала, что придется воспользоваться запрещённой магией. Теперь демон песка надежно будет хранить наш покой от завидущих глаз и жадных рук. Знающий человек, увидев руну, поспешить покинуть гиблое место. А глупец…глупцов я никогда не жалела.
Осталось вернуть последний должок, я заперла изнутри массивные ворота и через тайный лаз выбралась наружу.
Я стояла и смотрела в глаза тому, кого когда-то так любила. Даже теперь, ощущая ласковую теплоту его глаз, моё сердце забилось быстрее, разгоняя кровь. Он взял меня за руку, и на его рукаве блеснула бляха кланового знака – вражеского кланового знака. С началом войны Тот, которого я любила, перешел на сторону врага, он всегда предпочитал сильнейших. Ледяная рука ненависти сжала мне сердце и выморозила остатки любви.
Я подошла совсем близко и погладила его по шее, чуть пониже затылка, так, как ему нравилось. Он усмехнулся, решил, что я пришла, чтобы остаться с ним. Глупец…
Я вынула меч из ножен: -Ты канешь в Тень..., я заберу твою душу... как ты забрал её у меня...
- Почему? Почему?! – я провела острием меча по его шее, царапая кожу.
- Ты обещал мне, что всё будет хорошо... говорил, что любишь!!
- Я ведь... любила тебя всегда... - я резко прильнула к нему.
Он вскрикнул. Острый, заточенный металл прошёл сквозь ткани тела, разрывая нити жизни.
Вокруг похолодало. Дыхание вырывалось из лёгких и превращалось в клубы пара. Тот, которого я любила, обнял меня за трясущиеся от рыданий плечи, прижал к себе ещё сильнее и прошептал:
- Прости...
Я до последнего смотрела ему в глаза, наблюдая, как блеск жизни сменяется пеленой смерти. Этот прощальный взгляд я сохраню в памяти и заберу с собой.
Умей прощать, говорили мне,
Иначе не жить - а ждать,
И месть - это, в общем-то, тоже грех.
Как пить? Как любить? Как лгать?!
Я вернулась в клановое поместье, прилегла на лужайку, где нашли свой последний приют мои братья, и деловито провела острием меча от запястья к локтю, сначала на одной руке, потом на другой. Кровь, радуясь свободе, закапала на траву, украшая её экзотической алой росой. Это моё последнее жертвоприношение.
Отдаваясь во власть смертельного сна, я улыбалась, думая о врагах.
Прощение? Да, я прощаю их, прощаю…
Прощайте и будьте прокляты!!!
Ослепительная вспышка белого света бьёт по глазам…
Я открываю дверь кланового поместья, со всех сторон мне улыбаются знакомые, дружеские лица. Смеюсь от радости и произношу:
-Привет, клан!!!
Деструктив.
Рейтинг: 0
Красиво написано, очень понравилось. Есть стиль, есть экспрессия, есть чувства. ЗдОрово!
Деструктив.
Да,каждый видит эту войну из своего поместья так сказать. Но как же все таки обидно за альянс. Первый раз зашла в творчество и зачиталась.
Очень красиво, просто нет слов...И весь подтекст, весь смысл я уловил, не каждому дано так передать это читателю.Эос
Очень жаль, а я уж было понадеялся, что есть шанс вдруг обнаружить вас под знаменами своей фракции...
Ледяная рука ненависти сжала мне сердце и выморозила остатки любви.
Антисемитизм, как крайняя форма расового шовинизма, является наиболее опасным пережитком каннибализма.
